Александр Блок
 VelChel.ru 
Биография
Андрей Турков о Блоке
  Часть I
  Часть II
  Часть III
  Часть IV
  Часть V
Часть VI
  Часть VII
  Часть VIII
  Часть IX
  Часть X
  Часть XI
  Часть XII
  Часть XIII
  Часть XIV
  Часть XV
  Часть XVI
  Часть XVII
  Основные даты жизни и творчества Александра Блока
  Краткая библиография
Хронология
Семья
Галерея
Поэмы
Стихотворения 1898-1902
Стихотворения 1903-1907
Стихотворения 1908-1921
Стихотворения по алфавиту
Хронология поэзии
Автобиография
Проза
Критика
Переводы
Об авторе
Ссылки
 
Александр Александрович Блок

Андрей Турков о Блоке » Часть VI

Жизнь только явилась на миг, чтобы напомнить о себе, позвать за собою, но - не далась в руки мечтателю, а временами даже казалась «больному и дурацкому воображению Пьеро» картонной невестой.

Финал пьесы подавал новые поводы для настороженности в лагере «мистиков».

Что это за «прыжок в окно»? Нет ли тут намека уже не на «младших», вроде С. Соловьева, а на «самого» Мережковского, который некогда использовал этот образ, развивая мысль о разнице между мышлением Запада и Востока?

Любопытно, что о подобном прыжке в саркастическом тоне говорилось в письме Андрея Белого к Блоку 19 августа 1903 года:

«Всякой дряни «ноне» бродит «чертова тьма», малюет на полотне «райские прелести», и многие из Ваших петербуржцев никак не способны отличить светящееся изнутри от намалеванного (говорят, кто-то желал полететь в бездну «вверх пятами», а наткнулся на протянутый картон, где оные страсти были старательно нарисованы... Очинно удивлялся...)».

Но было» бы неверным, упрощенным считать, что поэт так легко, «смеясь расставался со своим прошлым».

Происходящее для Блока полно жестокого драматизма.

«Если бы я писал картину, - говорил он позднее, - я бы изобразил переживания этого момента так: в лиловом сумраке необъятного мира качается огромный белый катафалк, а на нем лежит мертвая кукла с лицом, смутно напоминающим то, которое сквозило среди небесных роз».

«Переживающий все это, - продолжал Блок, - уже не один; он полон многих демонов (иначе называемых «двойниками»), из которых его злая творческая воля создает по произволу постоянно меняющиеся группы заговорщиков».

Тема «двойников» - одна из очень частых у Блока (и не только у него), начиная даже со «Стихов о Прекрасной Даме». Двойник выражает иную, обычно тайную сторону души героя, его еще не вскрывшиеся готовности, нецельность, противоречивость его взглядов, чувств, мыслей.

Сугубо декадентская трактовка «двойника» - это утверждение злого, дьявольского начала, отягощающего душу человека с незапамятных времен. Ей порой отдавал дань и Блок. Но чаще и знаменательней для него было иное отношение к двойнику: как к вполне реальным чертам собственного характера, имеющим конкретное, земное происхождение; очень часто Блок сводил это происхождение к тяжелой отцовской наследственности (увы, психически он получил не лучшее наследство и с материнской стороны), но нередко он прозревал в своих «личных» свойствах тяжкое претворение существующих вокруг него жизненных условий.

Ирония «Балаганчика» разрушительна не только по отношению к литературному окружению поэта тех лет, не только служит «тараном» против косных театральных форм, как объяснял Блок в письме к В. Мейерхольду, она жестоко опустошительна и по отношению к собственной душе автора, выжигая в ней фальшивое, но опаляя также живое и нежное.

Одно дело - крушение схематических построений, клонящихся к религиозно-мистическому истолкованию реальных фактов человеческой жизни (в данном случае - любви Блока к Любови Дмитриевне), и совсем другое - ноты разочарования в значительности этих фактов, в их драгоценности для человеческой души.

С редкой смелостью охарактеризовал Блок много лет спустя свою первую пьесу: «произведение, вышедшее из недр департамента полиции моей собственной души».

Теперь, когда можно - по письмам и дневникам современников - полнее охарактеризовать атмосферу, царившую вокруг Блока, поражает интуиция поэта, его способность уловить - хотя и не до конца понять, разумеется, - скрытые душевные движения людей, с которыми свела его жизнь, а то и предвидеть некоторые их поступки.

И всю ночь по улицам снежным
Мы брели - Арлекин и Пьеро...
Он прижался ко мне так нежно,
Щекотало мне нос перо!

Он шептал мне: «Брат мой, мы вместе,
Неразлучны на много дней...»

Читателю, знакомому с тоном переписки Блока с Белым, легко заметить общность его с речами Арлекина {«Мы близки друг другу. Всегда так было» (А. Белый, 27 декабря 1905 г.). «...ведь недаром ты мне брат. Я это сериозно на всю жизнь принимаю» (31 декабря 1905 г.).}. В отношениях Белого с Блоком действительно появилось нечто близкое ситуации «Балаганчика». Недаром Евгений Павлович Иванов, вскоре посвященный в семейные дела Блоков, записал, по-видимому, со слов Любови Дмитриевны: «Саша заметил, к чему идет дело, все изобразил в «Балаганчике».

Он прижался ко мне так нежно,
Щекотало мне нос перо!

В одном из январских писем 1906 года Белый горячо сочувствует блоковским жалобам на «мистических анархистов» и пишет о «паучьих наклонностях окружающей литературной среды». Но его «нежная преданность» начинает оборачиваться предательством.

Выше приводилось письмо Т. Н. Гиппиус к Андрею Белому, одно из целой серии писем, посланных в ту пору. Можно только поражаться чуткости Блока, который писал Белому 28 января:

«Тата приходит и рисует. Я думаю, при этом со стороны есть что-то смешное и недоговоренное - в общении всех нас с Татой и Таты с нами. Но до сих пор не знаю, что из этого выйдет».

И действительно, есть «что-то... недоговоренное» в этом общении, в этих встречах, о которых Т. Н. Гиппиус извещает Андрея Белого. «Мне жаль, что как-то одну ее [Л. Д. Блок] отдельно я не могу увидать», - пишет ему художница.

Не надо приписывать ей ничего особенно плохого. Мы даже должны быть ей теперь благодарны за ценные сведения о жизни Блоков. К тому же никак нельзя отказать ей в чуткости и уме, с которыми она оценивает положение Любови Дмитриевны.

«Я смотрю на Любины выкрутасы... как на известн[ый] рост личности самой для себя, - пишет она о театральных увлечениях Л. Д. Блок 17 февраля 1907 (?) года. - Она еще для себя ничего не знает - как одна. Боря, вы думали о ее жизни? Она сначала была некрасивой дочерью (не она лично) знаменитого Менделеева, затем прекрасной дамой (не она лично), затем женой (не она лично) Блока, тоже знаменитого, затем бы перешла к вам, опять к Андрею Белому. А она - все помощница, сама ничто и дела никакого. Все выкрутасы - бунт...»

Это или очень тонко угадано, или в крайнем случае верно понято из разговоров с Л. Д. Блок, а последнее тоже было совсем не просто, ибо, по верному замечанию Т. Н. Гиппиус в том же письме, «она человек, котор[ый] не хочет быть раскрытым раньше времени... Лгать будет, только бы не подглядели, какая она».

И все-таки... все-таки есть в роли Т. Н. Гиппиус, роли, которую она объективно играла в отношениях Блоков с Белым, нечто темное.

Семейная жизнь Блоков, правда, и до этого не ладилась. Переписка Белого с Любовью Дмитриевной возникла до появления «Таты» в блоковском доме.

Но Т. Н. Гиппиус оказалась, может быть невольно, соглядатаем в чужой семье, и ее письма еще долго будоражили уже начавшую было утихать любовь Белого.

«...Вы (с Л. Д. Блок. - А. Т.) одно и связаны раз навсегда кем-то, любящим вас... для творчества мирового», - утверждает она еще в марте 1907 года.

«Не то намеками, не то знаками, не то глазами - я с Любой говорила, - рассказывает она о вечере, проведенном вместе с Блоками в апреле или мае 1907 года. - Она Вас вспомнила, как Вы курите, Боря. Часто, часто и все облака кругом. Я вижу случайно - (уж мы о другом) - она курит - часто, часто. Говорю - Люба, вы в честь Бори? «Да, да, вы угадали». Потом она сказала (обрывки передаю): «Что было, то быльем поросло».

Но все письмо написано так, что последней фразе поверить трудно, и, конечно, подобные послания только обнадеживали влюбленного.

Белый посвятил в свои переживания всю семью Мережковских, которые решительно взяли его сторону против Блока.

Страница :    << 1 2 3 [4] 5 6 7 > >
Алфавитный указатель: А   Б   В   Г   Д   Е   З   И   К   Л   М   Н   О   П   Р   С   Т   У   Ф   Х   Ц   Ч   Ш   Э   Я   #   

 
 
    Copyright © 2024 Великие Люди  -  Александр Блок